Заключение

Страница 2

Пожалуй, так именно радовался Иоанн IV Грозный, когда в пору неудач в затяжной Ливонской войне объявился в Москве посланник Ермака атаман Иван Кольцо с товарищами и возвестил: в 1582 году пала столица Сибирского ханства Кашлык[10], позже – Искер, “старое городище”, Кучум разбит, а Ермак просит направить в новые земли государевых воевод и служилых людей. Окончательно рухнуло, “разбилось на мелко” монголо-татарское иго.

С тех пор минуло 22 года, и все это время – сначала при Иоанне Грозном, затем при его блаженном сыне Фодоре – Годунов, как мог, пекся об укреплении сибирской вотчины, самой богатой на Руси, старался всячески упрочить ее мощь, расширить пределы. Уж при своем царствовании и подавно. Ведь Сибирь – опора, помога в черный день опустошительной войны и предательской боярской шатости, защита государству, его незыблемая крепость. Кто знает, может, близок час, когда придется укрыться за ее неприступными стенами, не прося об убежище Англию, как когда-то Иоанн IV…

Совсем неслучайно на второй год своего царствования Годунов издал указ: в 1600 ясака с народов Сибирских не взыскивать. Пусть почувствуют: времена Кучума безвозвратно прошли, иная жизнь настала, без страха и притеснений для всех взятых «под крепкую царьскую руку», под его, государя, заступничество.

Ждал, ох ждал Годунов, когда пойдут к нему из Сибири такие как Тоян, просители. Наконец-то исполнилось заветное желание. Значит, не ошибся он в своих надеждах и ожиданиях, не зря на новые земли столько сил положил…

Дружески встретил татарского князька царь Борис, милостиво принял «поклонных соболей», да горностаев, да «бобров добрых», поднесенных «в почесть», ответно одарил английским сукном, венецейкой[11], адамашкой[12], а «на венец» решил наградить достойно за доставленную радость: «Великий государь…их пожаловал, велели у них в их земле в томи поставити город и велели их от недугов от дальних земель всем оберегати, что б им ни от кого насильства и обиды никоторые не было, и ясака с них до своего государева указу имати не велели, а велели их беречи и льготить им во всем».

Лютые январские морозы сковали Москву-реку, загнали в тепло все живое, но, обласканный Годуновым Тоян, выступая «зимним ходом» в обратный путь, не чувствовал холода. Позади затяжные сомнения и тревоги: бить челом русскому царю бобрами, соболями, лисицами, стать ли его подручником или повременить еще.

Разор и вражда давно уже пришли на землю эуштинцев[13]. Сосед с севера – князец Евага и сосед с юга – князец Басандай надумали урезать промысловые угодья Тояна, перераспределить данников и пастбища. С того задоры и начались.

Это бы еще не беда, с ней можно справиться, если бы не чинили «воистых» притеснений соседи дальние – кочевые киргизы из Алтысарского княжества[14], калмыки, белые[15] и черные[16], умаки, теленгуты и другие набежники. Пожгут, позлобствуют, отгонят к себе ясырь[17] и погромные животы[18], чтобы затем «ежегод» объезжать с «мирными поборами» своих кыштымов[19].

Русские тоже на прибранных к себе землях ясак в казну царя своего установили, но не такой безжалостный, как степняки. Разные среди них есть люди – злые и добрые. Добрые – те ермаковской закваски, богатыри. О них слава по сибирским пределам как об освободителях идет: «Добро пришли, добро встречены…»

Подружиться бы с русскими, встать против многих обидчиков из немирных землиц общей силой, да боязно недобитого под Кашлыком бухарской коварной крови хана Кучума, чингисита. Давно пало Сибирское ханство, а он, старый слепнущий властелин, все еще бродит по своим бывшим владениям, как медведь-шатун, беснуется, запугивает расправой черных улусных людей, засылает к ним в свой черед есаулов[20] и даруг[21]. А вдруг да соберется с силами Кучум, окажется оборотнем, повернет русских вспять?

Нет, не повернул, напротив, приблизил свое окончательное падение. Случилось это на исходе лета 1598 года в двух днях пути от озерка Ика, там, где прямою дорогою в Обь уходить Ирмень. На разгромном бою с русскими, как донесли Тояну дружелюбные к эуштинцам чаты, у Кучума пало шесть князей, десять мурз, сто лучших воинов, еще пять десятков взяты в плен и повешены, заневолено восемь ханских жен, восемь дочерей, две невестки с пятью внучатами хана. Пленное семейство Кучума отправлено в Москву, а сам он лисицей бежал в степи, к калмыкам, и там, не без наущения из Бухары, убит. Нет теперь грозного властителя, нет двоевластия. Нашла сила на силу, подняла всю Сибирь на ноги.

Обрадовали те события Тояна и вместе с тем испугали. В стане русских тоже нет единства – одни поднимаются на других, «большие люди» творят пакости своими неписаными указами да алчностью. Как бы тут не попасть из капкана в капкан, не растерять насовсем свои землишки и подчиненных.

Эмиграция и жизнь за границей
Скоро он занял выдающееся положение в партии Земли и Воли и стал членом редакции журнала "Земля и Воля", в котором поместил, между прочим, статью: "Законы экономического развития и задачи социализма в России", излагавшую программу партии. Будучи тогда народником-бунтарем, то есть сторонником крестьянского социализма, ...

Русско-турецкая война (1686 - 1700)
Ру́сско-туре́цкая война́ 1686-1700 - часть масштабного европейского военного конфликта: войны антиосманского "Священного союза" (Австрии, Речи Посполитой и России) с Османской империей. Русско-турецкая война 1676-1681 годов, ведённая с переменным успехом, окончилась Бахчисарайским миром, заключённым в 1681 год ...

Защищая Херсон
С первых дней войны херсонцев начали призывать в действующую армию. Создавались отряды народного ополчения и истребительные батальоны. В середине августа 1941 года завязались бои на подступах к Херсону. Продвижение немецких дивизий сдерживали части 9-ой армии и моряки Дунайской военной флотилии. Под натиском превосходящих сил противник ...