Виновники и жертвы войныСтраница 2
Завуалирование различий между деятелями и жертвами особым образом проявляется в Германии при воспроизведении событий минувшей войны. Многие из ее участников и просто современников в своих воспоминаниях обычно субъективно расценивают себя как «жертву» и не хотят признавать свою сопричастность к национал-социалистическому режиму. Такое восприятие имеет глубокие корни в психологической предрасположенности человека считать себя жертвой обстоятельств. https://pro-ekip.ru вставка защита спины moteq.
С особой отчетливостью такой подход в немецком историческом сознании проявляется при осмыслении событий Сталинградской битвы. Германская армия, развязавшая варварскую, захватническую войну против Советского Союза, изображается зачастую как «жертва» русской зимы и окружения Красной Армией. Это прослеживается как в донесениях гестапо о настроениях среди германского мирного населения, так и в письмах родственников германских солдат на фронт. Сталинград стал для немцев символом ужасов войны против Советского Союза. Он вытеснил из исторического сознания все те злодеяния, которые германские солдаты совершили в отношении мирного населения СССР. Слово «Сталинград» для немцев не вмещало этих жутких страниц войны, олицетворяя лишь суровую русскую зиму, материальные лишения германских солдат, бессмысленность продолжения военных действий и своего стремления выстоять во имя победы. В Сталинграде якобы велась почти «чистая» война, и немецкий солдат представал жертвой Гитлера и Красной Армии.
В работах последних лет произошло некоторое смещение акцентов. Если прежде оживленно дебатировались вопросы, почему Гитлер остановился на Сталинграде, а Паулюс не действовал в строгом соответствии с приказами, то ныне на основе ментально-исторического метода ставятся на обсуждение проблемы иные – по какой причине фронт держался столь долго и почему германские войска не капитулировали ранее?
Историческая наука, особенно последних десятилетий, создала фундированный образ Сталинграда. Тем не менее, различение виновников и жертв в скрытом виде проводится и в исследовательской литературе. В данной статье автор ставит задачу показать, что такое историческое событие, как Сталинград, только тогда может быть в достаточной мере осознано и интерпретировано, когда историку удастся учесть оба вышеназванных подхода. Безусловно, необходимо строго различать их при анализе, в противном случае исследователю угрожает опасность апологетического изображения событий. Поэтому далее в статье дается краткий обзор германской историографии Сталинградской битвы и показывается современное состояние изучения этой проблемы. Автор также попытался охарактеризовать достоинства и слабые места эмпирико-исторического подхода, продуктивно используемого в исторических исследованиях, в том числе и по военной истории.
О Сталинграде в Германии существует обширная литература. В первые послевоенные годы доминировали воспоминания участников сражения. Авторы мемуаров стремились, с одной стороны, продемонстрировать, как тяжело пришлось солдатам во время боев за Сталинград и затем в окружении. С другой же стороны, речь шла прежде всего об ответственности за происшедшее. Литература такого рода преобладала на книжном рынке вплоть до конца 1950-х гг. Военные чины не раз пытались при этом преуменьшить свое собственное участие в стратегическом планировании и принятии решений, взвалив на Гитлера всю ответственность за приказ о наступлении на Сталинград, за безнадежные бои в окруженном городе и запоздалую капитуляцию. Характерно в этом смысле название воспоминаний Манштейна – «Утерянные победы», которое должно наводить на мысль, что, не будь ошибок со стороны Гитлера, ход и исход войны мог быть иным.
Вторым комплексом проблем, дебатировавшимся в литературе тех лет, был вопрос о степени свободы военного руководства в принятии решений. Насколько Паулюс, представитель генералитета и верховный главнокомандующий в Сталинграде, был связан своей присягой и приказами Гитлера, в какой мере имел он должностное и моральное право отрешиться от них и действовать самостоятельно? Вопросы эти приобретали особую остроту, ибо речь шла не только о Сталинграде, но и о позиции германского армейского командования по отношению к национал-социалистическому руководству в целом. Как программное заявление звучит заглавие записок Паулюса, опубликованных после смерти маршала, – «Я нахожусь здесь по приказу», которое для немцев перекликается с известным выражением Лютера: «Здесь я стою и не могу иначе».
Кризис 1956г. в Венгрии
В данной работе я хотел бы осветить драматический период в истории Венгрии – «кризис 1956 года», когда страна находилась на распутье: выбрать ли социалистический путь развития, и окончательно закрепиться за Восточным блоком, либо пойти по «западному» пути, что неразрывно было связано с конфликтом со «старшим братом» молодой республики – ...
Революция 1905–1907 гг. в России и ее особенности
Расстрелом мирного шествия рабочих в Петербурге 8 января 1905 г. началась революция в России. По всей стране прокатилась волна протеста, но призыв партии большевиков к вооруженному восстанию не нашел тогда поддержки.
Высшей точкой развития революции стало декабрьское вооруженное восстание в 1905 г. После поражения восстания борьба рево ...
Восстановление и расцвет Московского царства (xvii век)1
Пути развития государства после Смуты определялись задачами восстановления страны. Стране требовалась централизация управленческой власти, чтобы преодолеть развал налоговой системы, упадок хозяйства, разгул преступности, снижение обороноспособности. Постепенно в руках царя сосредоточивалась полнота верховной, законодательной, исполнител ...