И только некоторые исследователи, как утверждает Бали, отвергали несостоятельные и непроверенные гипотезы[64]. Данное направление ставит во главу угла измерение и описания в историческом исследовании[65]. Все чаще в полевых отчетах встречается огромный запас информации, касающийся размеров объектов, описание цветов (обязательная классификационная схема Мунсела), идентификация тканей, библиографические ссылки, фотографии и порой даже избыточные чертежи и планы. Так, Иван Вайсов, работавший со статуэтками из северной Болгарии и южной Румынии (культура Хаманджия), провел многократные измерения различных частей тела и предлагает рассматривать их как некий ключ, к пониманию антропоморфной пластики. Питер Бихл, также является ярким исследователем, придерживающимся изложенной концепции. Он занимася исследованиями статуэток культуры градешница-криводол в сверо-западной Болгарии, которые он детально проанализировал [66]. Бихл пытается объединить типологический анализ с информацией о форме, содержании и контексте, дабы восстановить саму систему производства этих статуэток. Он фиксирует и идентифицирует индивидуальные декоративные мотивы и статистику размещения определенных узоров на отдельных частях тела статуэтки. С этой информацией он пытается соотнести наиболее часто повторяющиеся декоративные узоры различных систем производства. Хотя этот аргумент не вполне доказан - это новый взгляд, учитывающий эмпирический опыт в антропологическом вопросе.
Однако, и фетишизм измерений, встречающийся во многих работах, также далек от истины[67]. Есть и другие проблемы, связанные с правилам полевой и отчетной документации. Например когда измерение статуэток идет отталкиваясь от того к какому типу они принадлежат (статуэтки Хаманджии - один случай; фессалийские - другой), в таком случае непонятно от чего надо отталкиваться. Также огромную проблему составляет фрагментация материала[68]. Важный вклад в изменение наших представлений о верхнепалеолитических Венерах внесли Лероя Макдермотт и Катрин Маккоид[69]. Их работа важна, потому что приближает к нам материал, с точки зрения человека, создавшего данные объекты. Они видят параллели между специфическими и стандартизированными пропорциями Венер и представлениями о беременных женщинах. Этот подход имеет радикальное значение для понимания причин возникновения женских фигурок в Верхнем Палеолите, но также и для рассматривания неолитического искусства. Статус изменения изображения в зависимости от сексуальных представлений говорит нам о том, что человек является и субъектом и объектом. Важно усвоить, что представляло собой общность и индивидуальность в данную эпоху.
В другой важной работе Gunnar and Randi Haaland[70] высказывается протест против традиционного взгляда большинства исследователей. Халланд проводили этнографические полевые исследования, в обществах, где женские образы также являются превалирующими в западном Судане. Они сосредоточили внимания на соотношениях ролей, которые женщины играют в обществе и тех, которые воплощаются в данных фигурках. Например, широко развитые женские скульптуры суданской культуры Fur. В данной культуре использование и значение этих объектов связано с термином fata (т.е. "белый" или "молоко матери"), также как со специфическими ритуалами, цветами, веществами, взаимоотношениями внутри группы. Важное значение имеет то, что данные статуэтки возникают именно в переходные моменты жизненного цикла и межчеловеческих взаимоотношений, т.е. события, которые подразумевает какие-либо ритуальные действия. Существенно, то что эти моменты приходятся на тот период, когда доминируют мужчины.
Создание женских скульптур - одна из попыток установить доверие и поддержку внутри сообщества, состоящего из плохо развитых корпоративных групп, в пределах которых социальная солидарность хрупка. В данной культуре нельзя говорить о том, что в обществе доминировали женщины, т.к. их образы были вовлечены в сложные системы мировоззрения, в пределах сообществ где мужчины официально доминируют. Изобилие женских образов коррелируются здесь подчиненной ролью женщин. Исследования Сьюзен Лэнгдон, посвященные раннему железному веку Греции, - бронзовым фигуркам - дают новую информацию о взаимоотношениях представителей разных полов и социальной действительностью (Langdon, 1999). Она предлагает утверждение о том, что ассиметрия мужских и женских фигурок показывает новое стратегическое их использование, связанное с неустойчивостью мужских и женских ролей в развитии культа в Железном веке. Большинство, найденных ей, статуэток (81%) - мужские, они изображают значительно больший диапазон действий, чем женские, и кроме того, эти мужские действия носят более динамический характер. Наконец, мужские статуэтки изображают определенные социальные процессы и явления вне пределов культовой деятельности; женские ограничены специфическими культовым ролями. Лэнгдон предполагает, что данные статуэтки необходимо рассматривать в рамках изменения в религии и культе и в попытках мужчин доминировать над новыми учреждениями. Линда Конрой выводит на обсуждение вопрос о возникновении рода в верхнем палеолите, что вызывает вопросы о фигурках и их значение в родовых представлениях[71]. Конрой утверждает, что интерес к разграничению мужских и женских образов в статуэтках - плод современного мышления. Конрой утверждает, что поскольку мужчина и женщина имеют одни и те же морфологические особенности, то вариации между ними ограничивают их общность: вариативность человеческих форм. Из этого важного наблюдения мы можем увидеть как различные сообщества пытаются подчеркнуть различия либо сходства между людьми. Конрой предлагает это использовать при дифференциации женских фигурок и других существ. В этом свете легче понять тот огромный массив фигурок, которым мы обладаем. Они не мужские и не женские. Верхнепалеолитические культурные конструкции были воплощены через материальный аспект, с акцентом на атомических женских особенностях; женская анатомическая морфология представляла собой один из родовых стереотипов; а статуэтки - это нечто иное, как и среда, в которой можно воплотить этот стереотип. Для Конрой фигурки - это мощные механизмы, влияющие на верования и отношения к миру. Род - это социальный институт, который лучше всего рассматривать через практические действия, такие как наблюдение, описание, классификация и выведение общего из частного. Конрой видит связь между верхнепалеолитическими статуэтками и появлением рода.
Социальная и экономическая политика Петра I
В России в годы царствования Петра произошел резкий экономический скачок. Промышленное развитие проходило невиданными темпами: за первую четверть XVIII в. возникло не менее 200 мануфактур вместо тех 15–20, которые существовали в конце XVII в.
Самая главная особенность экономического бума начала XVII века состояла в определяющей роли са ...
Предмет исторической хронологии
В Советском энциклопедическом словаре читаем следующее: «Историческая хронология (от греч. Chronos – время, logos – слово, учение) – наука о последовательности исторических событий. Историческая хронология – вспомогательная историческая дисциплина, изучающая системы летоисчисления и календари различных народов и государств, помогает уст ...
Первые преобразования Петра I
За границей в основном сложилась политическая программа Петра. Ее конечной целью стало создание регулярного полицейского государства, основанного на всеобщем ему служении, государство понималось как «общее благо». Сам царь считал себя первым слугой отечества, который собственным примером должен был учить подданных. Нетрадиционное поведе ...