Ответ из Москвы поступил только 3 августа. В нем были подтверждены три темы, которые предлагалось обсудить с руководством ФРГ: об установлении дипломатических, торговых и культурных отношений. Москва не возражала против проведения неофициальных переговоров между послами во Франции С. Виноградовым и Ф. Мальцманом.
Только теперь в ответной ноте правительства ФРГ от 12 августа 1955 года было изложено, как Бонн видел предмет переговоров. Наряду с обсуждением документов, необходимых для установления и развития дипломатических, торговых и культурных отношений, руководство ФРГ предлагало рассмотреть еще два вопроса: о национальном единстве Германии и об освобождении немцев, «которые еще задерживаются в настоящее время на территории или в сфере влияния Советского Союза или которым чинятся другие препятствия покинуть названную территорию или указанную сферу влияния».
В ноте от 19 августа Москва ушла от фиксации расширенной повестки дня. В ней говорилось, что СССР «принимает к сведению» согласие ФРГ обсудить вопрос об установлении дипломатических, торговых и культурных отношений, « а также связанные с этим вопросы». Москва не видела «препятствий к обмену мнениями» по вопросу о национальном единстве Германии, но обошла стороной тему возвращения немцев. Главное было то, что Аденауэр согласился приехать 9 сентября.
Во время подготовки к переговорам в Бонне взвешивали плюсы и минусы установления дипломатических отношений с СССР. Явным минусом считалось то обстоятельство, что установление дипломатических отношений по меньшей мере де-факто означало бы признание послевоенных границ. Для того чтобы компенсировать этот минус, в Бонне прорабатывали вопросы о том, чтобы при подписании соответствующих документов была зарезервирована позиция ФРГ на этот счет – желательно в двустороннем документе, но в случае необходимости и в одностороннем порядке.
МИД ФРГ исходил также из того, что позиция СССР в германском вопросе вряд ли претерпит какие-либо изменения до или во время переговоров в Москве. Обсуждались разные, даже самые невероятные варианты, с которыми Бонн мог бы согласиться, но они в ходе переговоров не понадобилась. Речь, в частности, шла о том, готова ли будет ФРГ пойти на нормализацию отношений с ГДР в той или иной форме.
Наконец, делегация ФРГ настраивалась на изнурительный марафон, исходя из того, что если советская сторона и пойдет на уступки в важных для нее вопросах, то произойдет это только в самом конце переговоров.[9]
Итак, 1955 год.
На Внуковском аэродроме из самолета выходит подтянутый человек со строгими чертами лица. Вид у него скорее озабоченный, хотя он пытался быть приветливым. Задача впереди непростая… Аденауэр прилетел в Москву с целью установления дипломатических отношений между ФРГ и СССР. Он сделал это после тяжелых раздумий.[10]
Переговоры в Москве проходили с 9 по 13 сентября 1955 г. в чрезвычайно напряженной обстановке. В беседах с советским руководством Аденауэр недвусмысленно подчеркивал право немцев на «самоопределение» и на «воссоединение». Эта позиция, однако, резко контрастировала с реальной ситуацией, которую в итоге западногерманская делегация вынуждена была признать. 13 сентября было принято решение об установлении дипломатических отношений без каких бы то ни было предварительных условий со стороны ФРГ. Стороны согласовали также совместное коммюнике, в котором, помимо всего прочего, сообщалось, что в ближайшее время между двумя странами будут проведены переговоры по вопросам развития торговли. Успехом визита Аденауэра в Москву можно считать договоренность об освобождении и возвращении на родину 10 тыс. немецких военнопленных и около 20 тыс. гражданских лиц.[11]
Документы московских переговоров 9-13 сентября 1955 года свидетельствуют о том, что их центральной осью были два вопроса из пяти, которые стороны выносили на повестку дня. Тема германского единства глубоко не обсуждалась. Стороны ограничились изложением своих позиций. Практически не обсуждались на переговорах документы о налаживании торговых отношений и культурных связей. Для Москвы главным был вопрос об установлении дипломатических отношений, а для Бонна – о возвращении немцев, остававшихся в Советском Союзе после войны.
Ссылаясь на то, что остававшиеся в СССР около 10 тыс. немцев являлись военными преступниками и отбывали сроки наказания, назначенные советскими судами, Н. Булганин и Н.Хрущев не шли навстречу. В.Молотов жестко ставил вопрос: готова ли делегация ФРГ во время визита в Москву подписать документы об установлении дипломатических отношений, имея в виду, что стороны назначат делегации для дальнейшего рассмотрения вопросов, поднятых ими на переговорах. Но тогда в переговорах, о судьбе находившихся в СССР немцев должна будет принять участие и делегация ГДР.
Публицистика и художественные произведения.
Публицистику и художественную литературу, как и источники личного происхождения, следует разделить на написанные до и после восстания 14 декабря 1825 года. К числу наиболее значительных памятников декабристской публицистики до 14 декабря обычно относят «Русскую правду» П. И. Пестеля и "Конституцию" Н. М. Муравьева. «Русскую пр ...
Культурно-воспитательная работа среди заключенных
Проводимая в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД культурно-воспитательная работа среди заключенных была направлена на укрепление трудовой дисциплины и повышение производительности труда.
Трудовым соревнованием в данное время охвачено 95% работающих заключенных. Число отказчиков от работы по сравнению с 1940 годом сократилось ...
Хорваты между Франкской и Византийской империями
История поселения хорватов на ныне обитаемой ими территории весьма подробное освещение в сочинении византийского императора Константина Багрянородного. Автор уделяет хорватам особое внимание, поскольку они завладели крупнейшей из западных провинций империи – Далмацией, где находились древние города, с утратой которых Византия не желала ...