Духовенство являлось в России еще одним привилегированным сословием. Оно идейно обслуживало самодержавие и зорко следило за моральным состоянием российского общества. В условиях модернизации страны наблюдался количественный рост отечественной интеллигенции. Этот социальный слой формировался за счет представителей других страт, не имевших, как правило, четко выраженных экономических и политических интересов. Вообще же интеллигенция в России — это специфический социальный и культурный феномен российской жизни, более-менее выкристаллизовавшийся в ходе реформ Александра II.
Термин «интеллигенция» был введен в оборот в 60-х годах XIX века писателем П. Боборыкиным. Интеллигенция пыталась осмыслить собственные задачи, связав их с местом России в истории мировой культуры и цивилизации, что и привело к возникновению самых различных идейных течений и направлений, отнюдь не бесконфликтно существующих в едином социокультурном пространстве. Одним из первых широких идейных конфликтов в этой связи стал начавшийся еще в 40-е годы ХIХ столетия спор славянофилов и западников. Он стал ярким свидетельством идейных противоречий в мировоззрении российской интеллигенции, отражающих ее в известной степени маргинальное место в жизни общества и государства. Если западный интеллигент — это преимущественно профессионал, нашедший себя в структуре своего общества и внутренне разделяющий его традиции, то российский — это, как правило, человек, обретший себя в сфере некоего идеала, но, несмотря на сравнительно высокую профессиональную квалификацию (а часто, именно благодаря этому), психологически неуравновешенный, остро чувствующий себя чуждым «практической жизни».
В отечественной публицистике и художественной литературе убедительно раскрыта вся противоречивость жизненного мироощущения российской интеллигенции, где проекты радикального переустройства мира нередко сочетаются с элементарным незнанием практической стороны дела. Вместе со стремлением к победе духа над миром, разумного идеала над постылой действительностью в душе типичного интеллигента в России на рубеже XIX—ХХ веков имело место чувство оторванности от подлинно народной жизни, вины перед идеализируемым «народом-страдальцем» и вытекающие отсюда желания слиться с ним, проникнуться его духом, отдавая ему все свои знания и силы. На этой социально- и индивидуально-психологической «ниве» рождались и революционные «хождения в народ», а также, несомненно, профессиональные и моральные подвиги в сфере просвещения, науки, здравоохранения, технического творчества, принесшие славу отечественной культуре.
Воодушевленно продвигая вперед развитие здравоохранения, техники, науки, права, искусства, культуры в целом, большая часть российской интеллигенции стала олицетворением самоотверженного и во многом бескорыстного служения общему благу. Одновременно с этим у некоторых идеологов интеллигенции пафос жертвенного служения обществу оборачивался откровенным забвением самоценности индивидуальной свободы и творчества. Стремление к форсированному преобразованию социальной жизни при столкновении с реальностью вело к идейному утопизму, политическому радикализму и экстремизму. В поисках теоретико-методологических основ решительного обновления социальной жизни радикалы и экстремисты хватались за ту или иную западную идеологию (в частности, за марксизм), механически перенося ее на российскую почву и превращая в символ революционной веры. Практические средства выбирались соответствующие, вплоть до террора. Так формировались различного рода революционные и околореволюционные кружки, с их догматизмом и обостренной нетерпимостью ко всякому инакомыслию, готовностью оправдать любые преступные средства благородством намеченной цели.
Следует заметить, что большинство российской интеллигенции в этот период было далеко от революционной деятельности. Многие представители интеллектуальной элиты России стояли на позициях так называемого «почвенничества» или либерализма, с его программой постепенной демократизации и европеизации страны. Поэтому сложно согласиться с нередко встречающимся в литературе завуалированным отождествлением революционной российской интеллигенции с интеллигенцией вообще. Другое дело, что революционная деятельность воспринималась широкими кругами интеллигенции в России на рубеже XIX—ХХ веков, как одна из форм служения общему благу, а насилие — как исторически неизбежная плата за ослабление и сведение к нулю позиций самодержавия. Многие отечественные интеллектуалы сочувствовали вызревавшей в недрах российского общества революции, воспринимали ее в ореоле романтики, как очистительную бурю, которая одна только и может разрушить инертные устои социальной жизни страны.
Древние народы и государства (до XIV века). Древние
государства и движение народов (до х
века)1
История России корнями уходит в историю многих государств и народов, когда-либо проживавших на территории от Балтики до Тихого океана. Каждый россиянин может считать себя потомком любого древнего жителя Евразии, которая представляла собой в веках «гигантский котел этнической переплавки» бесчисленных больших и малых народов.
Киммерийцы. ...
Создание и развитие специализированных полицейских
органов России в ХVIII веке. Первая
половина XVIII века
Понятие “полиция” происходит от греческого “politeia” (“polis” – город), обозначающем городское государственное устройство и управление. Заимствованное римлянами, оно утверждается в последствии в юридическом лексиконе европейских государств. Уже из немецкого Петр I переносит этот термин в русский язык[1].
“Полицией” в то время считалас ...
Завоевания Карла Великого
Наибольшего могущества Франкское государство достигло при Карле Великом (768—814). Это был выдающийся полководец и государственный деятель; ставший позже героем легенд, сказаний и песен. По описанию его биографа, крупного ученого того времени Эйнгарда, Карл Великий был прост в обращении и одевался в обычную одежду франкского воина. Он о ...